Осень – восхитительное время для всех тварей, что ориентируются в мире в основном по запаху. Волки, лисы, хори и ласки, даже бедняги-собаки, все очень любят эту пору. В воздухе, кристально чистом, прохладном и свежем, все запахи ощущаются столь ярко и четко, что найти пропитание можно даже с закрытыми глазами. Нет уже удушающей летней жары, от которой нос словно покрыт липкой невидимой паутиной, и нет еще суровых морозов, когда, стоит облизнуться, и в чувствительную мочку словно иглы впиваются.
Я неспешно трусила по лесу, негромко шурша листвой. Вообще-то, если по-честному, то я должна была бы бежать. Потому что я опоздала, да. Мы должны были встретится после охоты, но… Когда я подошла к ручью напиться после поимки и, собственно, трапезы, увиденное повергло меня в ужас – черное всклокоченное существо, вся мордашка в крови. Подобный вид меня не особенно прельщал. Поэтому я поморщилась и принялась за дело.
Я вздохнула, огибая большую, раскидистую ель. Древнее дерево легонько прошуршало ветками, будто провожая меня и желая удачи. Не скрою, я волновалась. Всегда, когда видела его, когда слышала его голос. Даже когда его просто упоминали в разговоре – а это в стае случалось, разумеется, часто. Сердце будто на секунду замирало, а потом делало скачок, наверстывая упущенное. Я снова вздохнула, потом остановилась у корней небольшого молодого деревца и настороженно подняла уши – но нет, это лишь лесные голуби поднялись с ночевки, снялись с веток, где провели опасное время ночной темноты, и умчались по своим делам. Я проводила птиц немного рассеянным взглядом.
Мне бы хотелось уметь летать, честно говоря. Можно было бы увидеть новые места, перелететь через большие воды. Но, у меня ведь есть лапы. И ничто, в общем-то, не мешает отправиться в поход. Я улыбнулась и отправилась дальше сквозь лес. Крылья, лапы, а я никогда не уйду. Я слишком не люблю одиночества. Уходить из родных мест, где родилась и выросла, и так было невыносимо тяжело. Хотя тут была другая история – мы ведь шли всей стаей, знакомые с детства запахи и голоса были рядом.
Я легко переправилась через ручей, просто напросто перепрыгнув тонкую нитку весело журчащей воды. Наклонилась над переливающейся гладью, взглянула на свое отражение и принялась пить. На сей раз увиденное не вызвало никаких отрицательных эмоций.
Развернувшись, я проверила поляну внимательным взглядом, выискивая знакомый или, что хуже, незнакомый силуэт. Он уже был там, ждал. Я снова ощутила знакомое замирание в груди, улыбнулась. Убедившись, что черный самец именно тот, кого я и ожидала увидеть, я поспешила навстречу. Темные лапы несли легко и мягко. Пожелтевшая, сухая трава на поляне тихонько шуршала под порывами легкого ветерка. Из пасти вырывались маленькие клочки пара.

Чем ближе, тем быстрее.
Лапы против воли медленно, но неотвратимо ускоряли темп. шаги, затем легкая рысь. А вот и уже привычная "рысь хищника", которая позволяет волкам часами преследовать жертву, не уставая и не прилагая больших усилий. Пока не случилось недопустимого, я заставила себя снова вернуться в обычную рысь. незаметно, легко и изящно, как и подобает настоящим леди. Ха.
Стилл сидел, как всегда - прямой и невозмутимый. Так, будто сидел тут всю ночь. шерстинка к шерстинке, можно сказать. Я аккуратно переступила какую-то корягу, в немом безобразии мертвого распластавшуюся в желтой траве. Скользкое старое дерево казалось твердым, но от прикосновения мокрая древесина поскрипывала и крошилась. Травинки щекотали брюхо и грудную клетку, проходили сквозь шерсть, как гребешок. аккуратные треугольные ушки заведены назад, медовые глаза отражают неверный свет нового дня. В воздухе терпкий запах травы, листьев. осени.
Я подошла к волку и тоже села, повернув голову чуть набок и вверх, потому что самец был выше даже сидя.
Не хотелось говорить. Просто молчать, но не так, будто ты один. Мне бы хватало одного его взгляда, слова, чтобы оценить его настрой и примериться, о чем он думает и стоит ли его тревожить. Потом я наконец оторвалась от созерцания столь дорого мне профиля, но лишь на мгновение:
- Доброй охоты, Большой Вожак, - я мягко улыбнулась, и продолжила рассматривать его морду, длинные стоячие уши, лоб, пушистый загривок. Как будто видела его впервые. Правда, на сей раз я почувствовала легкое беспокойство. Он казался спокойным, но я была уверенна, что он встревожен. Казалось, будто темно-рыжие глаза его потемнели.
- С тобой все в порядке? - настороженно спросила я, чуть нахмурившись. В груди шевельнулось колким ежом беспокойство, развернулось, сладко зевнуло и принялось точить коготки о ребра. Я прикрыла глаза, но только на секунду. В воздухе повеяло хвоей - ветер принес запах из леса, как привет от старой ели и её сестер. Правда, теперь это не вызвало у меня улыбки.
Я сделала робкий шажок вперед и легонько коснулась носом его шерсти на груди, а затем глянула вверх, в рыжие глаза. Как будто подкрепила свой вопрос жестом.